Господи! что есть человек, что Ты знаешь о нем, и сын человеческий, что обращаешь на него внимание? Пс.144:3

Сам автомобиль не вожу, но по улицам наших городов и по дорогам, эти города соединяющим, езжу немало. А еще читаю газеты и сижу в интернете. Увиденное своими глазами соединяется с прочитанным и услышанным в единую картину маслом. На дорогах опасно. И дома тому живое (слава Богу, все-таки живое) подтверждение – жена пятый месяц на костылях. Возвращались на Троицу после службы, и два таксиста в пустом воскресном городе не поделили перекресток. Перелом голени, вытяжка, титановая пластина, десять шурупов и год восстановления впереди. А что уж говорить о том, что случилось не с нами. О наездах в пьяном виде со смертельным исходом. О выстрелах из травмата в тех, чье поведение на дороге не понравилось. О побегах с места аварии. И о многом другом.

Моральные инвективы в адрес этих добрых людей, нисколько не злонамеренных, но распространяющих вокруг себя смерть и насилие, равно как и упреки в адрес властей предержащих, не обеспечивших контроль и безопасность, столь же справедливы, сколь неоригинальны. Присоединяться к потоку народного возмущения, ничуть не уступающему по мощи потоку дорожного беспредела, нет нужды, он и так велик. Интереснее присмотреться к тому, что происходит с человеческим сознанием.

Вспоминаю два случая.

Гостим у знакомого монаха. Тот в Санаксарском монастыре на хозяйственных послушаниях. Пришел огорченный, пьет чай, молчит. Потом разговорился: «Только что закончили разгружать грузовик с арматурой. Право, я думал, они друг друга убьют. Старательные мужики, паломники, вызвались помочь, но такие невнимательные. По сторонам не смотрят. Как будто спят. Как будто каждый из них – один, и рядом нет никого. Пришлось глаз с них не спускать, чтобы они друг друга этой арматурой не покалечили».

Сидим на лавочке в Сарове у храма преподобного Серафима с иеромонахом, служившим в далеком гарнизоне на Крайнем Севере. И он рассказывает: «Не часто, но бывает время от времени, что белые медведи подстерегут солдатика. Заходят в поселок, особенно зимой, когда жрать нечего. И на построениях, и на политзанятиях офицеры все время говорят и говорят – по одному не ходить, к медведям не приближаться. А солдаты только кажутся взрослыми ребятами, а так дети, настоящие дети. Что у них в голове? Телевизор, а кроме телевизора нет ничего, и вся жизнь, как в телевизоре. Увидел медведя: Ой!... Ми-и-и-шка!.. Передача «В мире животных» какая-то. И стоит, смотрит, вместо того, чтобы ноги уносить или хотя бы оружие снять с предохранителя. А мишка-то настоящий, не из мультфильма, и кушать хочет, потому что тюленя зимой поймать трудно. И бегает очень быстро. Раз-два, снес башку и съел».

Право, иногда кажется, что «участники дорожного движения» (формулировка ПДД) находятся в такой же тотальной прострации, чувствуя себя пребывающими не в живой жизни с ее реальными жесткими боками и настоящей кровью, а в компьютерной игре, некоем гибриде автогоночного симулятора и стрелялки, где у главного героя пять жизней, а потом, в случае чего, можно и перезагрузиться. Отсюда и бездумная готовность легко рисковать. Отсюда и категоричность поведения, когда всякий, кто на твой взгляд неправильно себя ведет на дороге, это просто игровой персонаж «Главный злодей», и с ним можно не ограничивать себя ни в выражениях, ни в действиях, ни в насилии.

Влияние новых коммуникативных техник на сознание здесь достаточно очевидно. Чтобы подвергнуться этому влиянию, не обязательно проводить по десять часов в день в виртуальной реальности. Можно вообще не знать, что такое интернет. Эта инфекция имеет нематериальную природу. Сама виртуальная реальность сконструирована людьми, и сделано это в ответ на какие-то трудно называемые, но вполне явственные перемены, происходящие здесь, на земле, «в реале».

Трансгуманизм – возникшее с полвека назад мировоззрение, признающее возможность и желательность с помощью современных технологий кардинально увеличить физические, умственные, психологические возможности человека, ликвидировать страдания, старение, саму смерть, наконец. В последние годы философская дискуссия вокруг этой темы вновь оживилась. Серьезно уже говорят о постчеловеческом будущем нашей цивилизации.

Возможности тела и сознания только начали расширяться – и вот нам уже предъявлен счет к оплате.

У нас на глазах изменяются границы человеческого.

Как с этим быть, что делать. И в жизни как таковой, и в той ее заметной части, что проходит на дорогах.

Первый совет – быть осторожным. Не рисковать без большой и серьезной причины. И все время проверять себя – не сплю ли я. Напоминать себе – все, что происходит, происходит на самом деле.

Второй совет – не гневаться. С мирного берега кажется – уж я-то, да ни за что. А волна азарта или праведного гнева подхватит – и понеслась…

Третий и главный совет – относиться к окружающим людям как к людям. В глаза им смотреть. Стараться услышать их и понять. Их, а не себя. Не превращать в неодушевленные предметы, в движущиеся изображения на экране своего сна.

Думаю, нам пора возвращаться к гуманизму. Его в церковных кругах принято критиковать. Но часто эта критика поверхностна. А ведь гуманизм в основе своей имеет христианскую природу, глубоко в этом убежден, что бы там ни говорили правильного об эпохе Возрождения.

Спаситель наш – Сын Человеческий.

Не будем забывать об этом.