Митрополит Батумский Димитрий — о чуде в Аджарии, мусульманах и Патриархе Илии

К 35-летию Патриаршества Святейшего и Блаженнейшего Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II

20 лет — это много или мало? В истории Аджарии — целая эпоха. В конце 1980-хгодов местное население здесь было мусульманским, в Батуми действовал единственный православный храм. Сегодня 75% аджарцев исповедуют православие. Эта метаморфоза перехода целого региона из ислама в православие, а вернее возвращения к истокам, к вере предков, произошла на глазах владыки Батумского и Лазского Димитрия и при его горячем участии.

Митрополит Батумский и Лазский Димитрий (в миру Давид Шиолашвили) родился 16 февраля 1961 г. в Мцхете. Племянник Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II. Обучался во Мцхетской духовной семинарии, а затем в Московской духовной академии, которую закончил в 1986 г. со степенью кандидата богословских наук (диссертация посвящена ранней истории Грузинской Церкви).mВ 1985 г. рукоположен во диакона, в 1986 г. — во священника. Служил в Никольском храме в Батуми, с 1987 г. в кафедральном соборе святого Георгия в Кахетии. В 1987—1988 гг.направлен в Тбилиси, служил в Анчисхати и преподавал литургику в Тбилисской духовной академии. В 1989 г. возведен в сан протоиерея и переведен в Батуми, в кафедральный собор Рождества Богородицы. Это назначение ознаменовало начало возвращения Аджарии к православию. В 1989 г. открыт Схалтский монастырь и крещены тысячи местных жителей, исповедовавших ислам. 13 мая 1991 г. 5 тысяч мусульман и атеистов приняли православие. В том же году открыто духовное училища в Хуло и духовная гимназия Андрея Первозванного, первая церковная средняя школа СССР. Ее ректором назначен отец Давид. С 1993 г. он — ректор духовной семинарии Иоанна Богослова. В 1996 г. принял монашеский постриг, возведен в сан архимандрита, поставлен на епископскую Батумскую кафедру. В 2003 г. возведен в сан архиепископа Батумского и Схалтского, в 2007 г. — митрополита Батумского и Кобулетского (с 2009 г. Батумского и Лазского). С 2009 г. управляющий грузинскими приходами в Северной Америке и Канаде.

Миновав Имеретию и Гурию, мы въезжаем в Батуми, который просто не узнать! Украшенная пальмами набережная, европейский «старый город», силуэты небоскребов, новостройки причудливой архитектуры. У меня мелькает мысль: удивительно, вместе с возрождением православия в Аджарии началось и возрождение светской жизни в крае.

Как это было в 2003 году, митрополит Димитрий тепло встречает нас и радушно показывает епархию. Мы ступаем по уже знакомым местам и диву даемся: детский дом не только достроен, но в нем во всю кипит жизнь, рядом возводится лавра всех Грузинских святых, над Батуми словно ангел-хранитель города парит новоотстроенный храм Святой Троицы. «Аджарское чудо, — считает владыка, — это воля Божия и заслуга Святейшего Патриарха Илии II».

Аджария между атеизмом, исламом и православием

— Владыка, когда Вас в 1986 году направили на служение в Батуми, сколько здесь было православных верующих аджарцев?

— Тогдашняя епархия была большая. Сейчас из нее выделились три епархии: Верхней Аджарии, Гурии и Аджарии. Когда меня прислали на служение, еще был Советский Союз, и в Верхнюю Аджарию нас не пускали. Именно там жило местное население (аджарцы — это грузины, которые говорят на местном диалекте, близком к мегрельскому, и на тот момент исповедовавшие ислам — А.Н.). В храме святителя Николая, единственном во всей епархии, была только одна верующая семья аджарцев (ее обратил наш Патриарх во время своего служения в Батуми).

— А кто же были прихожане Свято-Никольской церкви?

— Русские, грузины из Гурии и Имеретии. Местные не ходили. Для них действовала мечеть. Знаете, без преувеличения могу сказать: в настоящее время около 75% местных — православные (согласно переписи населения 2002 года). А тогда около 75% местных — это были мусульмане.

— В это трудно поверить! Чем Вы объясняете такой «катехизаторский» успех?!

— Это воля Божия. Это чудо Божие, не объяснимое одной лишь проповедью. Еще местные мусульмане очень уважают Грузинского Патриарха Илию II.Как-то я получил письмо от одного ходжи из Верхней Аджарии. Он в простоте сердца спрашивал: а нельзя ли, чтобы Патриарх Илия руководил и вами, православными, и нами, мусульманами? Представляете, какая детская душа?!

— В Москве несколько лет тому назад за проповедь среди мусульман был убит отец Даниил Сысоев. А здесь были опасные моменты?

— Были, но так опасно, конечно, не было. Понимаете, наши мусульмане не создают нам проблем. Они к нам переходят. У одного батюшки из Хуло (это Верхняя Аджария) была бабушка, убежденная мусульманка. И как-то этот батюшка подошел ко мне и сказал, что хочет бабушку проведать. Я ему предложил: «А ты скажи ей, что владыка благословил тебя стать христианкой». Он передал мои слова бабушке. Та задумалась и неожиданно согласилась. Мы ее окрестили, и теперь она с любовью носит крест.

Помню одного ходжу, тоже из Верхней Аджарии. Он со мной делился: у меня трое детей. Один ходит в мечеть, другой — в православный храм, а третий никуда не ходит. Вот за этого я переживаю больше всего. Таково мировоззрение местного населения.

Исламизация края

— Выходит, что Ваши мусульмане — не типичные мусульмане?!

— Они нетипичные, конечно. У нас много священников из мусульманских семьей. Есть два священника из семьи муллы, получившего в Стамбуле высшее теологическое образование. И его внук — священник, ректор семинарии.

Вообще, христианизация Иверии пошла из нашей епархии. Наша епархия — апостола Андрея, я лишь его наместник (улыбается.). Тут, в Верхней Аджарии, сохранились руины храма Архангелов, построенного апостолом Андреем. Это первый в Европе храм! Именно через Аджарию шли на проповедь в Иверию апостолы Симон и Андрей. Затем они были здесь вместе с Симоном Кананитом и Матфием. Первый мученически погиб близ Сухуми, а второй — около Батуми (его мощи лежат в Гонийской крепости, и после окончания раскопок мы хотим построить там храм).

Но с ХVI века Аджария стала объектом непрерывной турецкой агрессии. Захватчики постепенно обратили население в ислам, уничтожили все, кроме Схалтской, церкви. Трижды пытался переступить ее порог ходжа, но падал навзничь, сраженный сильным ударом камня. Храм у турок прослыл «местным шайтаном», его оставили в покое.

По свидетельствам путешественников, в XVII–XIX веках в Аджарии были тайные христиане. Но, к сожалению, и они, в конце концов, стали мусульманами.

В 1878 году в результате Русско-турецкой войны Аджария освободилась от турецкого засилья и была присоединена к Российской империи. На смену туркам пришли большевики, мусульман страшнее. Среди прочих они взорвали храм святого Александра Невского, возведенный в честь победы над турками, а на его месте соорудили гостиницу «Интурист».

Зачем та дорога, что не ведет к храму?

И вот, когда я приехал сюда в 1989 году, то потихоньку с благословения нашего Патриарха, мы начали. Святейший часто приезжал в Батуми сам. Мы с ним поднимались в горы, в древний Схалтский храм, который открыли в 1989 году. Тогда же мы крестили около тысячи местных аджарцев-мусульман. В этом же году по милости Божией в Батуми был открыт кафедральный собор Рождества Богородицы. Это тот самый храм, в котором снимали фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние».

И потом пошли массовые крещения по всей Аджарии. 13 мая 1991 года мы крестили в Батуми 5 тысяч мусульман и атеистов. Святейший Патриарх, вспоминая грузинскую историю, говорил тогда: «Не Грузия должна обратить в христианство Аджарию, но Аджария нас».

 

— Как Вы вели проповедь среди аджарцев-мусульман?

— Рушился Советский Союз, и по всей Грузии были сильны патриотические настроения. Аджарцы понимали, что ислам их заставили принять силой. Нашей главной задачей было — обратить интеллигенцию. Ведь интеллигенция здесь и везде — это пример для других слоев населения. Когда мы обратили интеллигенцию, она нам потом и помогла в проповеди. Люди, видя, что культурная и научная элита стала на сторону христианства, тоже принимали православие, слава Богу!

Аджарцы понимали, что они грузины, а значит, христиане, и обращались. Традиции они хранили всегда. Когда пекли мчади (традиционные грузинские лепешки — А.Н.), то ставили на них крест. Ставили крест и при изготовлении сливочного масла. В XIX веке еще некоторые тайно носили кресты, красили яйца на Пасху. В домах хранили иконы. Помню, я путешествовал по Верхней Аджарии и встретил семью, где мне показали спрятанный крест. Все-таки местное население очень бережно относилось к христианству.

Аджарское чудо

— Что из себя представляет епархия сегодня?

— Сейчас мы заканчиваем строительство храма Иоанна Богослова прямо на самой турецкой границе. В епархии действуют 4 женских монастыря и 2 еще мы строим. Есть и мужские монастыри. Исторических не осталось, все новые, кроме Схалты. В ущелье Китриши оставался разваленный храм Хину, бывший кафедральный собор. Турки во время Русско-турецкой войны этот храм взорвали. Мы открыли там монастырь, отстроили храм. В этом же ущелье, в позапрошлом году, открыли женский монастырь. И еще на границе построили очень красивый храм в честь Андрея Первозванного… Возле Батуми сейчас строим лавру Всех грузинских святых. Открыли церковный детский дом, действует дом милосердия для пожилых людей, слава Богу за все!

— Да, владыка, замечательно!

— Это воля Божия! Это чудо Божие! И заслуга наших священников, нашего Патриарха, столь почитаемого местным населением. Ну и я принял какое-то участие во славу Божию.

Святейший Патриарх

— Вот уже скоро, в декабре, исполнится 35 лет Патриаршества Святейшего и Блаженнейшего Католикоса-Патриарха Илии II, при котором Грузинская Церковь буквально расцвела дивным цветом. Вам выпало великое благословение в жизни быть рядом с Патриархом с самого детства. Расскажите, пожалуйста, об этом необыкновенном человеке, о Вашей семье!

— Я помню Патриарха с детства. Я родился в 1961 году, и Патриарх крестил меня в Самтавро. Мы жили в одном доме в Мцхете. Где-то 4 года тому назад по благословению Святейшего, наш дом мы передали Церкви, и там открылся мужской монастырь в честь святого Георгия Победоносца.

Наша родня — из Казбеги. Там родились мой отец и Патриарх, их братья и сестра. Потом, в начале 1930-х годов, семья переехала в Северную Осетию, в Орджоникидзе (совр. Владикавказ). Там отец Патриарха Георгий был представителем тогдашнего Патриарха Каллистрата (Цинцадзе). До сих пор стоит храм, на котором есть ктиторская надпись с именем Георгия Шиолашвили (он купил дом и открыл в нем храм). В этом храме отец Патриарха служил старостой и каждое воскресенье водил туда детей, все они причащались.

Маму Патриарха звали Наталия, она была добросердечная и благочестивая женщина. В ее жизни произошел такой случай: как-то она возвращалась на грузовике в Орджоникидзе. Когда они проезжали мимо храма Святого Георгия, она попросила водителя остановить машину, чтобы зажечь свечу. Он остановил. Наталия зажгла свечу, и они поехали дальше, на Крестовый перевал. Дорога была сложная. Приключилась беда: машина соскользнула в ущелье. При этом все пассажиры остались живы. Все подходили к матери Патриарха и целовали ее. Они поняли, что спаслись благодаря ее молитве.

Через год после Патриарха родился его двоюродный брат Рафаил. Георгий, его отец, что-то строил тогда во дворе, и на листе бумаги он написал: «или Ираклий (так звали Патриарха), или Рафаил станет Патриархом Грузии». Этот лист он поместил в бутылку и заложил в фундамент. Потом сделал копию (которая находится сейчас в нашем церковном архиве в Тбилиси). Удивительно, правда?!

Святейший Патриарх очень почитает своих родителей, он написал их портреты, часто служит панихиду по ним, раздает в память о них сладости.

— Наверное, благочестие родителей повлияло на выбор пути Патриарха?

— Думаю, это заслуга его отца. Патриарх окончил духовную семинарию и академию в Загорске. Ему предлагали остаться там преподавателем, но он вернулся в Грузию и принял монашество в храме святого Александра Невского в Тбилиси от митрополита Зиновия (Мажуги). Недавно Патриарх вспоминал, как после пострига его привели к тогдашнему патриарху Мелхиседеку III (Пхаладзе). Тот долго смотрел на него и произнес: «Если бы у меня было хоть несколько таких молодых, я бы возродил всю православную Грузию».

Патриарха рукоположили во диакона, затем во священника и направили служить в Никольский храм в Батуми. А в 1963 году его рукоположили во епископа Батумского и Шемокмедского и направили в Гурию. А оттуда перевели в Абхазию в 1967 году. Сложная была ситуация! По всей Грузии действовало лишь несколько женских монастырей.

В Мцхете, в женском монастыре, устроили Швейную фабрику, отшивали подушки и одеяла. Мама там работала (она сирота, родилась в Мцхете, ее воспитали и выдали замуж монахини, к которым она всегда хотела вернуться и вернулась, приняла в Самтавро постриг с именем Анна). Верующих было мало. Мы часто ходили в храм, на службах стояло 3–4 человека, псаломщицами служили тайные монахини.

Духовную семинарию открыли в Тбилиси только в 1963 году (и это, когда по всей России закрывали!). Епископ Илия был первым ректором. А уже став Патриархом, он возобновил первый мужской монастырь в Бетании, пригласил монахов из России. Постепенно он стал думать об духовной академии, чтобы грузинские священники имели возможность на месте получать высшее образование. И около 1987 года была открыта Тбилисская духовная академия (я был назначен ее ректором).

Таланты

— Мы знаем о многих талантах Патриарха: он пишет иконы, рисует, сочиняет музыку, ваяет. Эти таланты проявлялись у него с детства?

— Да. Он и медициной еще в детстве занимался. Даже после окончания школы поступил в Медицинское училище на Северном Кавказе, но потом передумал и отправился в Загорск в семинарию. Там он рисовал, занимался музыкой. Сейчас многие песнопения Патриарха настолько вошли в традицию, что люди думают, они народные, например, «Святый Боже», «Аллилуия», ектении. Святейший до сих пор пишет музыку.

Однажды Патриарх созвал нас, архиереев, и благословил заниматься иконописанием. Он думает, что раз у него к этому есть талант, то и у нас тоже есть (владыка улыбается…). И мы с благословения Патриарха начали. У некоторых архиереев, что удивительно, получилось! Я сам несколько икон написал. Потом Святейший снова нас собирает и говорит: надо заниматься музыкой, купите себе инструменты!

Тут я подошел и отпросился: «Ваше Святейшество! У меня нет таланта, пожалуйста, освободите от этого послушания». Других не освободил. Некоторые архиереи так и музицируют. Есть у нас среди архиереев мультипликаторы (владыка Исаия, у него недавно проходил Всемирный фестиваль мультипликации в Никозии близ Цхинвали), есть режиссеры (владыка Николай) … Святейший Патриарх всегда поддерживает развитие творческих талантов.

— А возрождение церковных искусств (пение, архитектура, иконопись, эмаль…) — тоже инициатива Святейшего Патриарха?

— Да. Когда он стал Патриархом, никакая сфера церковной жизни не действовала. Абсолютно все ожило благодаря ему. Начали создаваться группы по иконописанию, церковные хоры, стали возрождать церковные ремесла. Древние песнопения разыскивали по рукописным архивам Грузии и России. Сейчас в основном в храмах исполняют именно древнегрузинские песнопения. Восстановлена традиции старо-грузинской архитектуры. Все это заслуга нашего Патриарха.

— Какие качества, какое отношение к жизни Святейший Патриарх старается воспитать в Вас, в своих духовных чадах?

— Он никогда не заставляет. Все добровольно. Но иногда бывает строг. Как святые отцы говорят: когда наказываешь детей, всегда в другой руке держи сладкое, «кнут и пряник». Нельзя наказывать без сладкого. Так и наш Патриарх. С ним всегда очень сладко: от него изливаются любовь, нежность и уважение ко всем.

Фотографии — из архива Батумской и Лазской епархии, из открытых Интернет-источников. Автор сердечно благодарит протоиерея Захария Перадзе, Тамуну Хчаидзе, Маю Гагуа, Ирму Косашвили за помощь в подготовке этого материала.