Межсоборное присутствие разработало и опубликовало ряд проектов документов, в числе которых — «О подготовке ко Святому Причащению». Подобные документы претендуют на то, что отражают соборное мнение Церкви по важным вопросам её жизни. Сейчас есть возможность обсудить представленные проекты и побудить членов соответствующих комиссий внести в них изменения. Предлагаем вашему вниманию отзыв на проект документа «О подготовке ко Святому Причащению» преподавателя Московской духовной семинарии священника Феодора Людоговского.

Священник Феодор Людоговский

Прежде всего необходимо отметить, что разработка документа, проект которого был представлен на днях для общецерковного обсуждения, назрела давно. Частота причащения, объем и характер подготовки к участию в этом таинстве, обязательность или необязательности исповеди перед причастием — все эти и многие другие вопросы весьма интенсивно обсуждаются далеко не первый год. В этих условиях попытка достижения какого-то единства пастырской практики, установления неких общепринятых рамок не может не приветствоваться. Обсуждаемый проект, если его рассматривать исключительно как практическое руководство для священнослужителей, при всех его несовершенствах, о которых будет сказано ниже, может, на наш взгляд, быть признан относительно удовлетворительным. Однако Евхаристия — это то, вокруг чего строится, ради чего и благодаря чему существует сама Церковь. Поэтому вопрос об участии верных в Евхаристии не может носить исключительно практический характер, сводиться к некой инструкции. Необходимо догматическое и каноническое обоснование каждого из положений документа — но именно этого в проекте часто недостает. Рассмотрим последовательно разделы проекта.

1. Краткий исторический обзор

Этот обзор удивляет странностью выбора источников для цитирования. Так, например, в этом разделе (да и во всем документе) ни разу не упоминается Тайная вечеря. В историческом обзоре не нашлось места и для беседы Спасителя с иудеями, представленной в шестой главе Евангелия от Иоанна (соответствующая цитата приведена лишь в заключительном разделе). Возможно, составители документа сочти цитирование Евангелия школьничеством — но наличие фрагментов из «Духовного регламента» при отсутствии слов Господа нашего Иисуса Христа не может не озадачивать. Кроме того, вызывает недоумение тот факт, что в проекте полностью проигнорированы целые эпохи. Не упомянуто афонское движение колливадов (вторая половина XVIII — первая половина XIX вв.), ни слова ни сказано об осмыслении таинства Евахристии в трудах богословов XX—XXI вв., обойдена вниманием практика других Поместных Православных Церквей. Наконец, в документе, подготовленном профильной комиссией Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви не содержится упоминаний о Международной богословской конференции Русской Православной Церкви «Православное учение о церковных Таинствах», состоявшейся в Москве в ноябре 2007 года. Очевидно, что документы, разрабатываемые комиссиями Межсоборного присутствия, не могут представлять собой фундаментальные труды объемом в сотни страниц; тем не менее, хотелось бы большей глубины и основательности в изложении столь важных и вместе с тем сложных вопросов.

2. Говение

В проекте отсутствует какое бы то ни было обоснование самой необходимости говения, т. е. особого, в сравнении с «обычным» периодом, режима питания, молитвы, посещения храма и проч. Описываемая практика преподносится как данность, которая, якобы, не нуждается в осмыслении. С практической стороны (а это самая сильная сторона обсуждаемого проекта), предлагаемая норма «для причащающихся несколько раз в году достаточно поговеть три дня, а для причащающихся чаще одного раза в месяц — одного дня, при условии соблюдения однодневных и многодневных постов» представляется, на первый взгляд, разумной. Однако во многих храмах прихожане причащаются каждое воскресенье. Если следовать предлагаемой норме, то у таких «особых» прихожан каждую неделю будет не два, а три постных дня: среда, пятница, суббота. Между тем, каноны не только не требуют, но и прямо запрещают пост в субботу (64 Апостольское правило; да, там имеется в виду не совсем тот пост, о котором у нас речь, но показателен сам факт запрета). Следует осознать саму искусственность такой постановки вопроса, когда причащение рассматривается как что-то экстраординарное в жизни христианина и потому требующее воздержания сверх того, что предписано уставом: один и тот же устав говорит о служении литургии по меньшей мере каждое воскресенье и о соблюдении поста лишь в среду и пятницу. Здесь нет и не может быть противоречия. Касательно молитвенного правила, «вычитываемого» перед причащением, отметим, что традиционные три канона по сути дела представляют собой замену тем канонам, которые звучат на утрене в составе всенощной, и, однако, проходят мимо сознания прихожан — по причине непонятности языка, богословской неподготовленности молящихся, плохой дикции многих чтецов и проч.; в свою очередь, последование к причащению (которое, в соответствии с его содержанием, скорее следовало бы соотносить с утраченной традицией самопричащения) подменяет молитвы самой евхаристии (анафоры), возможности слышать которые миряне лишены уже много столетий — несмотря на то, что это центральная часть важнейшей христианской службы, не содержащая в себе ничего специфически священнического.

3. Светлая седмица

Это единственный раздел проекта, который не вызывает никаких возражений. Безусловно, причащаться на Светлой седмице можно и нужно, и никто не может в эти требовать каких бы то ни было дополнительных постов, кроме евахристического.

4. Евхаристический пост

По своему содержанию данный раздел также выглядит вполне здраво. Однако коль скоро здесь упомянута литургия Преждеосвященных Даров, было бы логично напомнить и об уставном предписании совершать литургию во второй половине дня также и в Великий четверг и в Великую субботу — поскольку и в эти два дня литургия соединена с вечерней. К сожалению, службы Страстной седмицы сдвинуты у нас на полдня относительно уставного времени, а в отдельных случаях — едва ли не на сутки, когда литургию Великой субботы присоединяют к утрене и совершают в ночь в пятницы на субботу.

5. Исповедь и причащение. Препятствия к принятию Святых Таин

Здесь очередной раз подтверждается многовековая практика РПЦ: причастие и исповедь связаны неразрывно. «Исповедь перед причащением, — указывается в проекте, — является неотъемлемой важной частью говения, поскольку не только очищает душу для принятия Христа, но и свидетельствует об отсутствии канонических препятствий к участию в Евхаристии». Таким образом, священник из свидетеля превращается в следователя, прокурора и судью. Такой подход возводит в норму недоверие священника к своей пастве, рассматривает мирян как неразумных детей и вместе с тем — как потенциальных преступников и лжецов, которые должны быть допрошены и изобличены в своих грехах. И миряне, и духовники давно говорят о том, что таинство исповеди профанируется за счет своей частоты, за счет приобретенного им характера формального допуска к причастию. Однако эта общеизвестная проблема полностью проигнорирована составителями проекта. Практика РПЦ представляется самодостаточной, попытки обратиться к опыту иных Поместных Церквей отсутствуют. Последним пунктом раздела подтверждается запрет женщинам причащаться «в нечистоте». Эта тема также является по меньшей мере дискуссионной, однако авторы документа не испытывают никаких сомнений относительно обоснованности подобных запретов. Аргументация здесь подменена ссылками на каноны, носящие периферийный характер.

6. Причащение и вопросы семейной жизни, а также личной нравственности

Об однодневном посте было сказано выше. Вычитывать с семилетним ребенком последование к причащению — вряд ли это стоит делать общей нормой; было бы более разумно дать здесь больше свободы родителям и духовникам.

7. Заключение

«В отношении того, с какой частотой следует причащаться верующему, — пишут авторы проекта, — возможны различные подходы, при соблюдении приведенного выше правила святителя Иоанна Златоуста причащаться всегда „с чистой совестью, с чистым сердцем, с безукоризненной жизнью“». Такой подход может показаться «либеральным» и компромиссным: жестких правил быть не может, каждый пусть решает для себя. Но с этим никак нельзя согласиться. Такой подход свидетельствует о том, что причащание рассматривается в первую очередь как средство «личного освящения», к которому каждый может прибегать по мере необходимости. При этом совершенно упускается из виду то важнейшее обстоятельство, что причащение (в норме) неразрывно связано с литургией, с Евхаристией, с собранием верных. Острый и дискуссионный вопрос о допустимости присутствия на литургии в качестве «зрителя», без полноценного участия в Евхаристии, в проекте документа даже не ставится. Но в таком случае этот проект в самом деле не может претендовать на нечто большее, чем инструкция.

Выводы

Предлагаемый проект страдает отсутствием богословского и исторического обоснования целого ряда важных вопросов, связанных с участием верных в таинстве Евхаристии. В проекте фактически консервируется наличествующая практика, которая, между тем, не может быть признана всецело безукоризненной и не требующей корректировки. На наш взгляд, проект в нынешнем его виде может принести не только пользу, но и вред. Проект настоятельно нуждается в доработке, а некоторые его разделы — и в кардинальной переработке.