Что можно сделать в сложившейся ситуации? Мне, конечно, очень сложно представить себе, как можно ворваться в дом к человеку, не задавая вопросов, стянуть у него со стола скатерть, разрушить застолье, оттоптаться на столах, потом выбежать на улицу и после этого призывать к нахождению компромисса и разумного решения. Но, тем не менее, первая вещь, которая, как мне кажется, абсолютно необходима, – это, чтобы Русская Православная Церковь дала свою «внутрипартийную» оценку поступка и донесла ее до общественности.

Я поражен, что Церковь до сих пор этого не сделала. Может быть, это будет оценка «действовали так и будем всегда действовать, и закон нам не писан», но я все-таки надеюсь на другую. До тех пор, пока не высказалась РПЦ, создается ощущение, что протоиерей Дмитрий Смирнов действовал так, как положено, и Церковь его поддерживает. До тех пор, пока оценка не дана, общество будет уверено именно в этом.

Вторая вещь общечеловеческая: если пришел, нахамил, вытер ноги о скатерть, надо принести слова извинения. Но на это я лично не надеюсь, поскольку, будучи хорошо знакомым с позицией протоиерея Дмитрия Смирнова и, столкнувшись с ним в тот момент, я пониманию, что прощения он не попросит. Ничего человеческого, ничего Божьего в глазах этого человека не было. В них была остервенелая ненависть и желание устроить погром. Я не надеюсь ни на какие извинения.

Что касается решения о подаче заявления в милицию о хулиганстве и нападении, по которому, конечно, в любом правовом государстве светит статья, в этом отношении не мне решать. Я лично решил, что Бог простит протоиерея Дмитрия Смирнова. Радиостанция поступит по-своему.

Самое неприятное в этой истории – это реакция тех моих друзей, которые являются искренне верующими, настоящими православными людьми. Они в течение всех дней испытывают чувство обескураженности и неловкости. Им просто стыдно за то, что они находятся в таком учреждении, в котором могут твориться такие вещи. Точно эти чувства описал Валера Панюшкин в своей публикации «Отлучите меня», он сказал: «Главная беда в том, что от церкви, которая теперь замешана в отвратительном скандале, я не могу отстраниться. Вот не нравятся мне депутаты Государственной думы, принимающие идиотские законы о запрете кружевных трусов и густоте тонировки автомобильных стекол, вместо того чтобы принять множество наинужнейших законов, — ну, так я и не хожу к ним в Госдуму, и по телевизору про них не смотрю, и в газетах про них не читаю». Так как человек он православный, то, получается, что это он теперь имеет право вламываться к людям на чужой праздник и творить все, что хочет. Это его сильно огорчает. Мои православные друзья – Фекла Толстая, Валерий Панюшкин, Ксения Туркова и многие другие, менее публичные люди просто пишут о том, какое чувство стыда они сейчас испытывают.

Возможно, на них Русской Православной Церкви, в частности, протоиерею Дмитрию Смирнову наплевать, и, может быть, у него специально такая ярко выраженная реакция, – «вы нам не нужны». Люди, которые испытывают стыд, – вы нам не нужны. Люди образованные, разумные, живущие по заповедям, которые могут представлять настоящее православие, делать его интересным, необходимым для людей других конфессий или не нашедших Бога, может быть, они нынче не нужны. Нужны совершенно другие, нужны боевики, которые окружали протоиерея на сцене, которые, мне кажется, к Церкви особого отношения не имеют, а, скорее, пришли из бандформирований и чекистских органов.

Про вручение “Серебряной калоши” Патриарху в 2012 году:

Эпизод с вручением «Серебряной калоши» Патриарху я вспомнил, это было преподнесение ему дорогих часов той же марки, что он носил на руке, но которые были топорно замазаны фотошопом на фотографии. Не будем сейчас говорить о лицемерии и роскоши. Просто у человечества существуют какие-то правила выяснения взаимоотношений. На слово, на шутку ты отвечаешь словом, а не ударом. При неприятных ситуациях есть принятый обществом порядок выяснения конфликтов. Если во дворе играет громкая музыка, – ты вызываешь милицию. Если тебе что-то не нравится, ты стучишь в дверь или звонишь в звонок и говоришь: «Извините, пожалуйста, давайте разберемся». А если ты даешь сходу в «табло», то это перевод дискуссии за рамки принятых человеческих взаимоотношений. Хотя, как оказалось, такие рамки протоиерею Смирнову не писаны. У него, наверное, свой собственный кодекс, как надо разбираться с конфликтами. Кто-то пошутил, кто-то сделал какой-то неприятный якобы оскорбительный спектакль, – надо садиться с режиссёром и разговаривать с ним. Кто-то сделал какой-то бестактный или хамский   комментарий, – сядь, поговори, напиши статью, дай интервью, сделай репортаж, самое главное, поговори с человеком глаза в глаза, по-человечески объясни, что тебя в этом оскорбляет. Надо же находить общий язык, договариваться. Но я говорю об общечеловеческих взаимоотношениях, которые, судя по тому, с чем я столкнулся, – не действуют в рамках Церкви.

Прим. ред. – Напомним, что вечером 4 июля группа прихожан храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке вместе с настоятелем храма, протоиереем Димитрием Смирновым пришли на концерт, посвящённый 20-летию радиостанции «Серебряный дождь», прервав всенощное бдение из-за громкой музыки, мешавшей, по словам отца Димитрия, богослужению. Прихожане вместе со священниками прорвались сквозь охрану на сцену и потребовали убавить звук.

Конфликт был погашен через полчаса, верующие покинули территорию, а концерт продолжился.

В комментарии «Правмиру» отец Димитрий отметил, что удалось договориться мирным путём, никаких претензий у прихожан и самого отца Димитрия нет.